"Родная кровь"
(Приезд родственника)

ОТЕЦ. А чего ж, если он у тебя такой известный хмырь...
МАТЬ. Серёжа!
ОТЕЦ. Я говорю, если он такой у тебя знаменитый, то чего ж он к нам-то лезет?! Ну, и отдыхал бы себе на Канарах...
МАТЬ. Мы с ним всё-таки родственники... Он соскучился.
ОТЕЦ. Ну да, ну да! Двадцать пять лет соскучивался, соскучивался и наконец соскучился! (руками как бы лепит шар - "кучу") Здраствуйте - я ваша дядя! Звонят - откройте рот!
МАТЬ. (к Бабке) Мама, ты слишком тонко намазываешь красную икру. Миша может подумать, что икра для нас - роскошь.
ОТЕЦ. А что это для нас - горох, что ли?! Нормально, Клара Захаровна, мажете. Только когда мажете, не надо так часто облизывать нож, а то (в сторону Матери) Ми-ша может подумать, что мы дурно воспитаны.
БАБКА. (бросает нож и уходит) Мажьте сами как знаете!
ОТЕЦ.(вслед) О, о, о! Наелась уже икорки! (К Матери) Пошла водку на рюмки намазывать! (вслед Бабке) О горлышко не порежьтесь!
МАТЬ. Какой ты злой бываешь, Серёжа...
ОТЕЦ. Знаешь, Таня, нормально злой! Просто вот не люблю вот когда ради какого-то хмыря...
МАТЬ. Сергей!
ОТЕЦ. Даже пусть и твоего пятиюродного брата, пыль в глаза пускают! Ему твоя икра - тьфу и растереть под столом незаметно! Мы ж для него крысы лабораторные! Он посмотрит на нас, а потом про меня роман тиснет под названием "Идиот" или "Хижина дяди Серёжи". Мы для него негры, Таня!
МАТЬ. Зачем ты так?! Он любит народ...
ОТЕЦ. Ах, так мы теперь - народ! Мы теперь...
МАТЬ. (глядя в окно) Смотри! Идут уже!..

Сынуля и Мамин Брат. Сынуля весь увешан дядиными чемоданами и сумками. Брат одет богемно. Идёт налегке, помахивая пушкинской тростью и куря на ходу трубку. Каждый раз на свою фразу Брат останавливается. Сынуля его слушает, но как только пытается поставить чемоданы на землю, Брат продолжает движение.

БРАТ. Хорошо тут у вас!
СЫН. (задыхаясь под тяжестью) Плохо...
БРАТ. Не-е-е, старина Эндрю, шалишь! Хо-ро-шо!
СЫН. Плохо, говорю, мне...
БРАТ. Конечно, вам, молодёжи, только в Америке теперь хорошо! Вот ты, Андриано, сколько раз был в Америке?
СЫН. Очень мало... Вернее нисколько...
БРАТ. Конечно, вам молодёжи всё мало! Поди с Манхэттена не вылазишь, Андрэ, а всё тебе нисколько.
СЫН. Вылажу...
БРАТ. Ба! (разводит руки и, не глядя, вкладывает в зубы Сынуле трость) Кого я вижу!...

МАТЬ. Ой, Миша... Милый Миша...
БРАТ. Милая моя кузина. Таня. (целются неприлично долго и откровенно. Камера показывает как играют желваки на лице Отца. Вдруг, резко оторвавшись, но не выпуская из объятий) Ну, знакомь!
МАТЬ. Это Серёжа. Мой муж.
БРАТ. Очень приятно. (Опять очень резко припадает к губам Матери.)
ОТЕЦ. (сквозь зубы) Мне тоже...
БРАТ. (наконец отрвавшись, протягивает руку Отцу) Ну... Михаил Юрьевич Булгаков. Можно просто - Михаил Юрьевич.
ОТЕЦ. Сергей. Можно просто... (в сторону) не обращаться.
БРАТ. (повернувшись к Сыну) А это кто?! Что это?! Что это за богатырь, я вас спрашиваю!
МАТЬ. А это...
БРАТ. Стойте! Я сам угадаю! Ну-ка, ну-ка! Ну, задал ты мне задачу!.. Впрочем, ладно. Неси пока чемоданы в дом, Ребус, а уж разгадывать тебя будем за ужином... который нам приготовила, приготовила нам который наша старая бабушка Клара! (подносит руку Бабки к губам, но не целует, а спрашивает) Мытые?
БАБКА. Что, Мишенька?
БРАТ. Руки мытые?
БАБКА. Ну, Мишенька... (интонация - "обижаешь")
БРАТ. (целует) Обожаю эти морщинистые, добрые руки, благодаря которым... Да что там скрывать, только благодаря им одним, вернее им двум... мы и стали теми, кто... Впрочем, это уже тост - прошу к столу! (увлекает Мать с собой, на ходу опять страстно целует)
БАБКА. Родная кровь - ишь как соскучился...
ОТЕЦ. Клара Захаровна, у вас в роду все такие, сука, сентиментальные?
БАБКА. Ох, все, Сергей Геннадьевич...

БРАТ. Ба! (глядя на стол) Как я это люблю! Скромный крестьянский ужин без затей... Хлебушек, икра какая-то…
ОТЕЦ. Ничего себе какая-то! (себе под нос) Ползарплаты за банку.
СЫН. Это красная икра, дядя Миша!
БРАТ. (напевает) Так пусть же красную намажу властно я...
ОТЕЦ. (брату в тон) На свой мозолистый язык. Да?
МАТЬ. Сережа! Наливай уже! Давайте выпьем за встречу!
СЫН. Я сегодня - пас (прикрывает свой стакан ладонью)
БРАТ. Кого это ты сегодня пас, Эндрю? Коров или гусей? Ха-ха! Или ты свинопас? Ха-ха! (мать с бабкой услужливо смеются).
СЫН. Пап, это че, юмор такой, что ли?
ОТЕЦ. Это, сына, так мягко в Англии обзывают синоподобных кретинов... (балбесов)
СЫН. Каких?
ОТЕЦ. А таких, что в пятнадцать лет всё ещё на палочках по двору скачут! И кричат: Иго-го! Иго-го...

Бабка чихает.

МАТЬ. Мама, я же тебе говорила, когда хочешь чихнуть, надо закрывать рот рукой!
ОТЕЦ. А когда что-то сказать, то двумя.
БАБКА. Вот так, Мишенька, меня все время тут затыкают.
БРАТ. И правильно, Клара Захаровна! Пусть затыкают. К зиме все надо затыкать, чтобы не дуло!
БАБКА. Я говорю, меня заыкают!
БРАТ. А, извините, я прослушал начало фразы. А куда, вы говорите, вас затыкают?
МАТЬ. Миша, не обращай внимания, мама просто брюзжит.
СЫН. Ничего. Сейчас водки хряпнет - заснет.
МАТЬ. Андрюша!
ОТЕЦ. Ну что, мы выпьем сегодня, или так и будем сидеть, молчать.
БРАТ. Друзья! У меня есть тост (встает)
БАБКА. (обиженно) Ничего я не засну! Когда это я от водки засыпала? Я от водки веселая делаюсь.
СЫН. Угу. Как Ипполит в "Иронии судьбы", когда под душем мылся (изображает). Потрите мне спинку! Что вам, трудно, что ли?
МАТЬ. Андрей! Мама! Давайте же помолчим! У Миши есть тост!
БРАТ. Тост есть, но, увы, нет божественной жидкости в моем бокале.
ОТЕЦ. Ничего не знаю, я всем наливал.
БРАТ. Я, наверное, случайно выпил... Машинально отглотнул...
ОТЕЦ. (угрюмо) Отглотнул... Ахнул полстакана - так не напасешься. (опять наливает брату)
МАТЬ. Миша, ты не подумай, Сереже не жалко. Это кто его не знает, может подумать, что он грубый, жадны и злой...
СЫН. А на самом деле?
БРАТ. Да нет же! Я и сам отлично вижу, что Сергей скрывает за жадностью - щедрость, за необразованностью - начитанность...
БАБКА. А за пианино - водку!
БРАТ (не слыша предыдущей реплики) И в этом - весь русский человек!
ОТЕЦ. Ну, конечно, а тот, который за границу ездит в этом только по пояс…
БРАТ. Кстати, насчет заграницы! Я ведь к вам не с пустыми руками. Из каждой страны я обязательно прихватываю какой-нибудь сувенир.
БАБКА. Деньги?
БРАТ. Да, иногда и монетки, знаете, из фонтанов. Но в основном, конечно, вещи, которые говорят о культуре (в дальнейшем достает сувениры то из карманв, то из чемодана). Вот, Танюша, этот шампунь (подает крохотный бутылек), я специально тебе из Дании взял. Видишь, по-датски написано - отель "Хилтон"...
МАТЬ. Ой, спасибо Мишенька, а что это он как будто немножко неполный...
БРАТ. А это я там голову помыл. Должен же я был в Дании мыться. А вот тебе, бутуз, сахарок. (протягивает самолетный пакетик с сахаром) Ох, и сладкий! Видишь, на пакетике "Боинг" нарисован? Во-о-от, мне на таком его давали.
СЫН. (отплевываясь) Это горчица!
БРАТ (беря обратно пакетик и рассматривая его) А-а, точно! Чай же я с сахаром пил, а горчицу на лангет мазать не стал. У меня от нее изжога. А бабушке у нас сюрприз из Китая.
ОТЕЦ. А в сюрпризе три китайца, ай-яй-яй, три китайца-художника, да?
БРАТ. Не совсем. Дело в том, что в Китае все едят палочками. (протягивает бабке нечто крохотное). Вот, специально для вас из Шанхайского ресторана...
БАБКА. Ой, какая крохотная! Как же такой кушать?
БРАТ. Это зубочистка. Покушаете, и ковыряйтесь на здоровье! Ну, и наконец, для главы семьи, для, так сказать, вожака стаи и настоящего мужчины у меня настоящий мужкой подарок…
СЫН. Искуственный фаллос из комиссионки!
ОТЕЦ. (радостно к БРАТУ, хлопая его по плечу) Ха! Лихо он тебя… обозвал! Надо же - из комиссионки… Ха!
МАТЬ. Сергей! Это гадко и несмешно! Андрей обзывает взрослого человека, а ты ему потакаешь!
БРАТ. Но… Мне показалось, что меня никто не обзывал… Андре лишь выдвинул гипотезу по поводу моего подарка… во всяком случае мне так показалось… Я прав, Эндрю?
БАБКА. (неожиданно треснув ложкой Сына по лбу) Отвечай! Когда дядя спрашивает!
СЫН. (потирая ушибленный лоб) Прав-прав… Показалось…
БРАТ. Я рад, что всё разъяснилось! Андранеску, принеси-ка из моего розового кейса фотоаппарат! Щёлкнешь как я Сержу подарок буду вручать!

СЫН уходит, бурча под нос: "Заколебали…"

БРАТ. (глядя вслед Сыну) Мда… Как вымахал… из комнаты. Так вот подарок - парик! Но не просто парик, а для члена…
ОТЕЦ. Ого!
БРАТ. …парламента! (вытаскивает белый парик с буклями) В таких париках раньше в Шотландии ходили все лорды… (встряхивает и осматривает парик) А теперь уже не все… Ну-ка, примерь, Серж!
ОТЕЦ. Ага! Щас!
МАТЬ. Серёжа, ну, не будь таким диким...
ОТЕЦ. Таня! Я что - похож на идиота?
МАТЬ. Ни на кого ты не похож.
ОТЕЦ. А вот одену - буду похож!
МАТЬ. Серёжа!
ОТЕЦ. Всё, Таня! Я сказал!
БАБКА. Ой, не знаю... Если б мне такой парик привезли, ой, да я бы из него целый день не вылазила!
ОТЕЦ. Клара Захаровна, я не верю, чтоб вы б за целый день неоткуда не вылезли!
МАТЬ. Так! Одевай, я сказала!
БАБКА. Вот верно, говорят, родился в МытищАх - всю жизнь в болоневых плащах!
БРАТ. Ну, право же, Серж, полно ребячиться! Мы ж все свои!
МАТЬ. Ну, Мишель тебя просит...
ОТЕЦ. (начинает зло натягивать парик) Ай! Да ну вас! Конечно... Если Мишель просит... Куда нам... Каменный век!.. (как бы сдавшись) Ну? Довольны?
БРАТ. Вот! Совсем другой человек!
ОТЕЦ. Тьфу.
МАТЬ. Нет, в этом что-то есть...
ОТЕЦ. Это не что-то, Таня... Это я!
МАТЬ. Мам, как тебе?
БАБКА. (пожимает плечами и делает неопределённую гримасу)
БРАТ. Привыкнуть надо.
ОТЕЦ. Всё? Смехопанарама закончилась? (делает движение, чтобы снять парик)
БРАТ. Ни-ни-ни-ни-ни! Ни в коем случае! Парик - лишь половина подарка! А вторая половина вот - (протягивает обыкновенную палку). Верный конь!
ОТЕЦ. (рассматривая) На палку очень похож.
БРАТ. Ха! Ну, ты даёшь! Ха! На палку!
МАТЬ. (берёт палку, осматривает) Нет, правда, Миш, похоже чуть-чуть на палку...
БАБКА. (тоже осматривая палку) Мда... Вообще-то... Вылитая!
БРАТ. Смешно с вами, провинциалами! Я не говорю, что это конь прям конь. Эта палка по праздникам у шотландцев обозначает коня!Они на таких палках вокруг стола скачут!
ОТЕЦ. А у нас такими палками бьют.
БРАТ. Что бьют?
ОТЕЦ. Голову.
МАТЬ. Миш, а зачем они на палках-то скачут?
БРАТ. Как зачем? Чтоб войны не было. (после паузы) А если против часовой стрелки - чтоб урожай был.
БАБКА. (с завистью) Цивилизация...
БРАТ. Ну, Серж? (достаёт вторую палку для себя) По коням? (вставляет первую палку между ног оторопевшего Отца) Оп-па!
БАБКА. Давайте, Сергей Геннадьевич, чтоб войны не было! (выпивает)
БРАТ. Ну, а я тогда - за урожай! (тоже хапнув рюмку) Три-четыре! Но! (начинает бойко скакать против часой стрелки вокруг стола, Отец нерешительно пристраивается) Иго-го!.. Нет, нет, Серж - против войны в другую сторону! Ну, же! (Отец меняет направление) Ну? Иго-го!
ОТЕЦ. Иго-го... иго-го...

БРАТ. … И после этого я - мэр! Демократично, не правда ли?
МАТЬ. Ой, Мишка! Я за последние два дня узнала столько, что никакого "Клуб кинопутешествий" не надо! (к Отцу) Ну, чего ты стоишь?! Видишь у мэра не налито? (Отец, играя желваками, наливает)
БРАТ. Спасибо, голубчик. Недавно на Тибете я услышал замечательный тост. Молодой лама приходит к старому ламе, и они садятся пить саке...
СЫН. А лама - это слон?
МАТЬ. Нет, сына. Это человек такой.
БРАТ. Когда он умирает, его душа переселяется в дерево или в камень. Это называется - реинкарнация.
ОТЕЦ. А если его из дерева обратно откачивают (отсасывают), то - реанимация.
БРАТ. Так вот. Стали молодой и пожилой лама пить саке. И пили они его три дня и три ночи.
СЫН. А лама - это точно не слон?
МАТЬ. (раздраженно) Нет! Тебе же сказали!
БРАТ. И вот, когда саке вдруг кончилось, старый лама ударил бамбуковой палочкой молодого ламу по ушам (показывает) и по баклажану! (показывает удар в пах) И у молодого ламы наступило просветление. А у старого ламы…
ОТЕЦ. Белая горячка. Это ж надо додуматься - пьешь с человеком, а потом его палкой!..
МАТЬ. Это традиция такая восточная! Ну-ну, Миша, и что?
БРАТ. Так выпьем же за восточных мудрецов! (выпивает)
ОТЕЦ. (с сарказмом) Гениально. (Бабка быстро выпивает одну рюмку, наливает сразу вторую и выпивает) Клара Захаровна! Куда вы вторую-то сразу!
БАБКА. Ну, мудрецов же двое было...
ОТЕЦ. Да? А если бы их было сорок?
БРАТ. Мудрецы по сорок не собираются. Двое, максимум трое. (задумавшись) Ну, в крайнем случае четверо, если один на прикупе.
СЫН. А если ламу убьют, он может в слона переселиться?
БРАТ. А почему его должны убить?
СЫН. Ну, он же любит пить саке?
БРАТ. Ну-у-у... В общем, да. Любит.
СЫН. А если его после каждого такого саке будут палкой бить, то в конце же концов его убьют?
БРАТ. Хм... Логично. Я об этом не задумывался.
СЫН. А зря. Вы ж писатель. А то про саке вы хорошо запомнили, а вот про палку что-то не очень.
ОТЕЦ. Молодец, сына! Писателем станешь. Тоже будешь шляться по всему миру, как этот хрен...
МАТЬ. Сергей!
ОТЕЦ. Хемингуэй, я имею в виду.

(Сын выходит на авансцену. Все опять начинают пантамиму с палками. Брат столь же боек, а Отец уже явно вял)

СЫН. (обращается куда-то поверх зала) Так, в нехитрых развлечениях и уютных застольях тянулись наши однообразные дачные будни. Дядя Миша, со свойственной ему интеллигентностью, учил всех жить, причём так, чтобы было непонятно зачем люди это делают. С утра он обычно уходил в гамак думать и возвращался только к ужину, обеду и завтраку. По вечерам мы по его просьбе пели песни и часто баловались икрой.

(все за столом, видно, что прошло какое-то время, ужин подходит к концу. Брат обнял Мать и Бабку и, раскачиваясь, допевает с ними "Подмосковные вечера". Сын пытается подпевать. Отец мрачно сидит и смотрит на все происходящее. Рюмка перед ним полна, он не пьет)

БРАТ. ...дороги, эти тихие вечера...
СЫН (с опозданием) ...ра!
БРАТ. Хоть я и гражданин мира, но Россию люблю больше всех... вас. Хотя вот что русские совершенно не умеют делать, так это пить (отец хмыкает и подносит рюмку ко рту).
МАТЬ (глядя на отца, неодобрительно) Я думала, это единственное, что они умеют (отец выдыхает и со злостью ставит полную рюмку обратно).
БРАТ. О нет! Увольте! Быть насосом для водки не есть умение пить. Позвольте-ка... (берет у отца его рюмку). Сейчас я покажу вам, как пьют в цивилизованной Венгрии.Во-первых, налита должна быть ровно половина рюмки (отпивает куда больше половины, смотрит, цокает, доливает чуть больше половины, опять отпивает) Вот где-то столько... Вообще-то, этим должен заниматься бармен...
СЫН. А бармены в Венгрии тоже так у всех отпивают?
БРАТ. Ему спать не пора?
МАТЬ. Да, сынок, шел бы уже спать...
ОТЕЦ. Сиди, сына, отдыхай! Папа сегодня разрешает. Можешь даже водочки
хапнуть. Папиной.
МАТЬ. Сережа!
ОТЕЦ. Слушай папу. Выдохнешь - выпьешь.
СЫН. Половинку?
ОТЕЦ. Зачем? Кто ж у нас по половинке пьет? Тот, кто себя не уважает. Пей до дна, сына...
БАБКА. Так что там в твоей Венгрии-то?
БРАТ (сидевший с открытым ртом, спохватывается) А-а, Венгрия... Хм, Венгрия... Там это... Столица - Будапешт. Вот.
МАТЬ. Да нет, ты рассказывал, как в Венгрии пьют.
БРАТ. Что? А-а... Не, в Венгрии не пьют...
МАТЬ. Как?! Ты ж сам говорил - по половинке...
БРАТ. А-а... Так это только по большим праздникам...
БАБКА. Это, типа, только по субботам - воскресеньям?
БРАТ. Это, типа, только на Новый год.
ОТЕЦ. Дикари...

(слышен шум резкого выдоха. Камера показывает Сына, пьющего из горлышка бутылки. Выпив пару глотков, он закашливается. Отец вырывает бутылку, давая подзатыльник)

ОТЕЦ. Ты что, придурок?! Чёкнулся?!
СЫН. Нет... Я не чёкаясь...
БАБКА. Ой, поди горло обжёг, пойду стрептоцида принесу! (убегает)
МАТЬ. Сына, разве ж так можно? Разве папа тебе это говорил?
СЫН. Он сказал - полную. Я сам удивился: то ни капли, а то - полную.
ОТЕЦ. Пшёл спать, свинообразный...
СЫН. Закусить-то хоть дайте...
МАТЬ. Кушай, Андрюшенька, кушай. Не надо, не пей больше...

(Бабка выходит на авансцену с банкой икры в руках. На протяжении монолога ест)

БАБКА. Отчего люди не летают? Я спрашиваю: отчего люди не летают так как птицы? А иногда кажется вышла бы на крышу, раскинула руки… глядишь и телевизор начал бы лучше показывать. А то у нас кроме канала "Культура" ничего и не ловит. (на банку) Кстати, ничего - есть можно… (уходит)

БРАТ. Так вот в Венгрии вначале обычно наливают половинку РЮМКИ. Потом поднимают её на уровень лба, затем загадывают про себя желание...
МАТЬ. Как интересно!
СЫН. (резко соловея) Я спать пошёл.
МАТЬ. Подожди, сынок, видишь дядя учит культурно пить. Тебе это пригодится.
ОТЕЦ. (бурчит) Угу, пригодится как ботинок ягодице... В венгерском плену.
БРАТ. Подождите! Дайте я запишу!
ОТЕЦ. (растерянно) А чё я такого сказал?!.. Ну, Белоголовцев моя фамилия...
БРАТ. Да нет, мне как писателю выражение ваше интересно. Пригодится как что?
ОТЕЦ. Что пригодится?..
СЫН. Ладно, проехали, отдыхай, батя...
ОТЕЦ. Ах ты мясной колобок! Да я те щас...
МАТЬ. Гм! (игриво к Брату) Наши венгры так и не выпили!..
БРАТ. Вот они поднимают рюмку на уровень лба, говорят "ну?" - и пьют ровно половинку от той половинки. (оживляясь) А потом самое интересное: они закусывают двумя закусками! Смотрите: (выпивает, хватает бутерброд с икрой, слизывает икру) Раз!.. (хватает второй бутерброд и делает тоже самое) Два!..
МАТЬ. Замечательно! Вот где культура!
БРАТ. А оставшийся хлеб они слепляют вот так (лепит два куска маслом к маслу), фиксируют вот так (бьёт сверху кулаком по слепленному хлебу так, что всё звенит и все вздрагивают) и называют это "шмосель".
МАТЬ. Напоминает какую-то часть еврейского тела...
ОТЕЦ. Задницу!
БРАТ. Нет, по-венгерски это значит... "любовь". Имеется в виду, её грубый половой аспект.
МАТЬ. (смущённо хихикая) Ой, Миша, какой ты... умный.
БРАТ. Самое любопытное, что шмосели нельзя есть. После праздника их зарывают в землю и считается, что с ними уходит всё плохое.
МАТЬ. Ой! А Андрюшенька случайно шмосель съел...
БРАТ. Человека, который съел шмосель, пусть даже и случайно, называют шмосель-хунт и целый год ему можно спать только под кроватью.
СЫН. (дожовывая) У нас диван. Я под него не влезу...
МАТЬ. А вот шмосель - это любовь, а шмосель-хунт?
БРАТ. Это орган любви.
ОТЕЦ. (бьёт кулаком по столу) Хватит! Долго я терпел эту богемную рапсодию!
МАТЬ. Серёжа...
ОТЕЦ. В моём доме моего сына хреном обзывать! (хватает Брата за грудки)
СЫН. Ох, дядя Миша, щас ты огребёшься...
МАТЬ. Сергей! Остановись! Ты выпил!
БРАТ. Шмосель-хунт - это не хрен...
ОТЕЦ. А что же это за орган любви такой, а?..
БРАТ. Это сердце!
ОТЕЦ. (распаляясь) Ах, это у нас сердце! А как у нас сердце стучит?.. Тук-тук, тук-тук? (при этом начинает трясти Брата за грудки)
МАТЬ. Мама! Мама! Помоги их растащить!
СЫН. Дядя Миша, пах прикройте. Щас пинанёт...

(Сцена погони за Братом. Сына выходит на авансцену)

СЫН. Любите ли вы драки? Я спрашиваю: любите ли вы драки так, как люблю их я? Я люблю драки, в которых участвует мой папа и не я. Но, как и всё хорошее, это случается редко. А знаете ли вы какая душа скрывается под моей неуклюжей оболочкой? По глазам вижу, что вам неинтересно, но я всё равно скажу. Душа Дункана МакЛауда! (напевает) Ту-ту-ду-у-у-у!!!! Это грозный аккорд, обозначает ужас в фильмах! Мне нравится принцип Дункана: убить всех и бери что хочешь! (напевает) Ту-дум! Конец ужаса. Начало лирической сцены.

Затемнение. Сцена в комнате Сына. Брат спит с огромным фингалом. Сын осторожно подсаживается к нему на кровать.

БРАТ. (подскакивая) А-а-а!
СЫН. Дядя Миша...
БРАТ. А-а-а! Что такое?!.
СЫН. Дядя Миша, вы в публичном доме были?
БРАТ. Был...
СЫН. Правда, там все тётеньки голые?
БРАТ. Правда... правда... Иди спи...
СЫН. Я теперь не усну.
БРАТ. Ну, тогда и-ди-си-ди.
СЫН. А вам ансамбль "Эй-Си-Ди-Си" нравится?
БРАТ. Нет.
СЫН. А Бивис и Батхед?
БРАТ. Нет.
СЫН. Ну, вы баклан!
БРАТ. Хорошо, иди спать.
СЫН. А у вас открытка есть?
БРАТ. Какая?
СЫН. С голой тётенькой.
БРАТ. В кармане возьми... (засыпая)
СЫН. Дядя Миша...
БРАТ. А-а-а!
СЫН. Тут только паспорт.
БРАТ. Где?!
СЫН. В кармане.
БРАТ. А что там должно быть?
СЫН. Открытка с голой тётенькой.
БРАТ. Почему? А-а-а... Ну, значит нет. Завтра тебе "Плей-бой" куплю. Иди спать.
СЫН. Спасибо. Только у нас на станции "Плей-бой" не продают.
БРАТ. А что у вас продают?
СЫН. Билеты.
БРАТ. Хорошо. Я куплю тебе билеты. (опять засыпает)
СЫН. Дядя Миша...
БРАТ. А-а-а!
СЫН. Хорошо, что вы к нам приехали.
БРАТ. (вскакивает с кровати, роется в чемодане, достаёт колоду карт) Вот! Держи! Эротические карты! Пятьдесят две тётки!
СЫН. Ух ты... Спасибо... Сыграем?

(Брат падает в кровать, как от зубной боли. Сын выходит на авансцену)

СЫН. Быть или не быть? Впрочем это меня не колышит! Что я принц, что ли? Чтобы работать головой? Сейчас другое время: включил телевизор и ешь... Спасибо за внимание.

(Утро. Все, кроме Брата, за тем же столом молча пьют чай. Выходит Брат)

БРАТ. (как будто ничего не произошло) Прекрасное утро! Ну, Татьяна, спешу тебе доложить, что твой сын шулер! (встречается с грозным взглядом Отца и поправляется) Я имел в виду, он отлично играет в карты. Обул, так сказать, дядю самых честных правил по полной программе. (к Отцу) Серж! Ну, полно дуться! Плесни-ка мне лучше чаю!
ОТЕЦ. (Стоя, молча берёт Брата за подбородок и второй рукой выливает ему меланхолично чай из кружки на лицо) (к ошеломлённой Матери) Надо, пожалуй, картошку окучить. (выходит)
БРАТ. (проморгавшись и отплевавшись) Э… Промывать глаза чаем меня научили в Камбоджи… правда не таким горячим, а то можно ослепнуть… (показывает сам себе два пальца) Сколько? Два, по-моему… да?
БАБКА. Мишка, ты бы уж не лез пока к Сергею… Раз такой малохольный.
БРАТ. А что - он всё ещё сердится? Пойду помирюсь…
МАТЬ. Стой, Миша... Лучше с Андрейкой на пруд сходите.
БРАТ. (присаживаясь к столу) А ведь я тебя в чём-то понимаю, Татьяна! Тебя тянет на таких простых мужиков. Шукшинских идиотиков. Но ты где-то
права: рядом с землёй и сам становишься проще...
СЫН. Когда в неё зарывают?
БАБКА. Тьфу-тьфу-тьфу!
БРАТ. А и действительно, Андропалас, не зарыться ли нам в песочек на пляже?
СЫН. Это вам тогда к отцу.
МАТЬ. Андрей!
БРАТ. Не-не-не! Всё нормально! Ты, Андрий, своего отца не вини, он простой мужик, почти от сохи...
СЫН. (в сторону Отца громко) Папа!
МАТЬ. Тише ты! Чего отца отвлекаешь!
БАБКА. Что ж ты, Мишка! А ещё в писатели лезешь! Надо ж было тоже бить в ответ!
БРАТ. Это не метод, баба Клара...
БАБКА. Конечно, метод - падать. Вон, сосед у нас, тоже интеллигент, очки носит, хлипкий такой. А Сергею спуску не даёт. Ходит везде с лопатой да и всё. Мол, только сунься. Очень его Сергей уважает...

ОТЕЦ. (входит с лопатой) Что случилось, сына? Кто обидел?
БРАТ. Мы с вашим сыном, Сергей Геннадьевич, дискутировали по пово...
ОТЕЦ. Тебя не спрашивают. Так что, сына?
СЫН. Пап, ты с нами на пляж пойдёшь?
ОТЕЦ. (с приторной интонацией) Нет, сына. Папе надо картошечку копать. Потому что папа должен кормить великих артистов, которым нельзя копать, а иначе они пальчики повредят и даже "Чижика-Пыжика" на своей пишущей машинке сыграть не смогут. (уходит)
БРАТ. (нервно) В Англии после чая обычно выкуривают трубку. (достаёт трубку) Кстати, эту трубку подарил мне сам Александр Ширвиндт, когда мы с ним были в Бразилии. Сказал, все равно после тебя я её курить больше не буду. И подарил...

(Брат выходит на авансцену и попыхивая трубкой…)

БРАТ. Вот и пролетели два месяца. Лето подходит к концу, а жаль… Привольно здесь… Точно красавец именинный пирог, посыпанный сахарной пудрой, возвышается на лесном пригорке величавый нужник, приодевшийся в серебристую хлорку. Чу! Скрипнули доски: то первый робкий дачник пытается отворить его дверь, а второй робкий дачник пытается удержать ее изнутри. Вечером на свет одинокой лампы на веранде летят глупые, беззащитные мотыльки. Какое-то время они кружат вокруг лампы, потом аккуратно выкручивают ее и улетают в ночь, чтобы потом вкрутить лампу где-то далеко-далеко, в совершенно ином мире... Или просто хряснуть о дерево. Ах лето красное любил бы я тебя, но уже пора любить осень… (уходит)

(Мать с Отцом и с Бабкой)

ОТЕЦ. Ну, чё, этот твой шнопсель-дропсель уезжать когда-нибудь собирается? Обещал на неделю, а уже лето кончается!
МАТЬ. Да и сама ему уже намекала, мол, как там тебя в твоём союзе писателей не потеряют?
ОТЕЦ. А он?
БАБКА. А он говорит, пусть только попробуют! Я, говорит, своему другу Сергею Геннадьевичу пожалуюсь!
ОТЕЦ. Вот гнида! Ничего его не берёт!..

(Входит Брат с Сыном и с удочками. Брат очень весёлый. Лицо в фингалах и пластырях, рука на перевязи. Чуть прихрамывает)

БРАТ. А мы, между прочим, с уловом! (показывает маленькую рыбку)
ОТЕЦ. (не поворачивая головы) Пиво не забыл купить?
БРАТ. Ну что вы, Сергей Геннадьевич! Вот (выставляет) как заказывали-с! Только "Очаковского" не было, пришлось немножко доплатить и купить "Балтики".
ОТЕЦ. Всё море что ли купил?
БРАТ. (подобострастно смеётся) Хи-хи-хи... Чудо что за юмор! Учись, Андрейка!
ОТЕЦ. А то будешь также как папа всю жизнь шутить.
БРАТ. Любопытно, что когда мы были со Жванецким в Уганде, то местный
вождь...
МАТЬ. Да и хрен с ней, с Угандой. Ты когда домой поедешь?
БРАТ. Ну-у-у... Я думаю через недельку-другую двинусь... уже.
СЫН. У него вечером электричка. Я ему билет купил.
ОТЕЦ. Видишь - вечером у тебя оказывается электричка, а ты и забыл. (ногой из-под стола выпихивает чемодан Брата) Хорошо, что хоть вещи собраны.
БРАТ. (благодушно беря чемодан) Ну, как говорится: спасибо этому дому... пойду на станцию... Присядем на дорожку?
ОТЕЦ. Вот за калиткой и присядешь!
БРАТ. О! Хорошо, что напомнили! Я вам не рассказывал как меня провожали в Анголе бойцы сопротивления?
БАБКА. Сопротивления твоему присутствию в Анголе?
БРАТ. Хе-хе… Ну, ладно… Пойду пожалуй…(начинает медленно уходить)
ОТЕЦ. Постой…те.
БРАТ. (вздрагивает) Ась?..
ОТЕЦ. Можно книжечку, ну, на память подписать?
БРАТ. А-а-а! (гордо ставит чемоданы на землю) Пожалуйста! (к Сыну) Андрэ! Отнеси пока вещи в мою комнату! Да прихвати фотоаппарат - мы с твоим папА сфотографирумся! На память! (обнимает панибратски Отца за плечи) Баба Клара - где там ваш тайничок за пианино? Всё на стол! А мы с Сержем сейчас только щёлкнемся… на конях! (садится на палочку и вторую всовывает Отцу) Не разучился? Догоняй! Чтобы не было войны! (начинает скакать, Отец, схватив палку в руки бросается за ним)
ОТЕЦ. Ну, если догоню - будет тебе урожай! (убегает следом под музыку)

КОНЕЦ

© Максим Туханин, Иван Филиппов, Дмитрий Зверьков.