ИМПЕРИЯ ПОД УДАРАМИ

2

Камера провожает спину человека, идущего по коридору. То и дело он встречает чиновников в одеждах 19-го века, которые почтительно склоняясь говорят вполголоса "Вас ждут-с…". Человек проходит в необъятных размеров приемную. Из-за столика приподнимается секретарь. "Вас ждут-с. Прошу-с." Человек открывает массивные двери и упирается в стол, стоящий с той стороны вплотную к дверям. За столом сидит важный чин в мундире и бакенбардах. То есть иллюзия того, что человек заглянул в большой шкаф. Сидящий за столом - это действительный тайный советник Герман Германович Риглисперминтский. О чем незамедлительно сообщает зрителю титр, появляющийся внизу экрана, пока Герман стоит на стоп-кадре.Кроме того у него на мундире, на левой груди висит соответствующая табличка, как у официантов или аккредитованных журналистов. Человек, который шел по коридору - следователь тайной канцелярии Порфирий Порфирьевич Тихонов.

ГЕРМАН. А, Порфирий Порфирич! Ну-с, как отпуск?
ПОРФИРИЙ. Да…
ГЕРМАН. А загорели-то! И румянец! Вот что значит - Швейцария!
ПОРФИРИЙ. Да я, честно говоря, даже из здания выйти не успел.
ГЕРМАН. Не время отдыхать. Убита старуха процентщица. И сестра ее Лизавета.
ПОРФИРИЙ. (доставая блокнот) Так…
ГЕРМАН. Это всё.
ПОРФИРИЙ. (с недоумением поднимая глаза на собеседника) Всё?! То есть империя - не под ударом? Зачем же вызывать специалиста моего уровня…
ГЕРМАН. То есть как - не под ударом?! Еще под каким ударом! Посудите сами: старух в империи почти не осталось…
ПОРФИРИЙ. Так…
ГЕРМАН. Старики недовольны. Понимете чем пахнет? Бунтом!
ПОРФИРИЙ. А-а-а… Прикажете приступить?
ГЕРМАН. И прикажу! Да… Порфирий Порфирич, там у вас в кабинете журналист один, из этих… Из прогрессивных.
ПОРФИРИЙ. Ой-й-й… (кривится)
ГЕРМАН. Да-с, батенька. Так вы уж ему покажите как и что… Он работу нашего департамента освещать будет. Не смею задерживать.

Герман, кряхтя, тянется закрыть свои огромные двери.

Кабинет Порфирия Порфирьевича. Сам за столом, с другой стороны - журналист Федор Михайлович Достоевский.

ДОСТОЕВСКИЙ. Я вас, наверное, уже достал?
ПОРФИРИЙ. С чего вы взяли?
ДОСТОЕВСКИЙ. Ну у меня фамилия - Достоевский! Хи-хи-хи… (с готовностью ждет ответного хохота Порфирия)
ПОРФИРИЙ. (после недолгого но пристального взгляда) Еще и идиот.
ДОСТОЕВСКИЙ. Эпилептик-с… Осмелюсь доложить, называть меня идиотом ошибочно-с. По возвращении из Баден-Бадена, после лечения оборачиванием в мокрые простыни и битьем "морковкой" из влажного полотенчика, мое поведение стало соответствовать социальным нормам. Так что теперь я только эпилептик-с…
ПОРФИРИЙ. Кровь хорошо переносите?
ДОСТОЕВСКИЙ. Те пять литров, что циркулируют внутри меня - ношу с удовольствием! Как говорится, свое не тянет, если это не аппендицит! Хи-хихи…
ПОРФИРИЙ. (протяжно вздыхает)

Квартира старухи-процентщицы. Порфирий производит осмотр, бледный Достоевский записывает и готовится к припадку.

ПОРФИРИЙ. Осмотр места преступления производится в дневное время, при естественном освещении, в комнате находятся два тела в вертикальном положении. Одному из них, похоже, плохо. А? Плохо?
ДОСТОЕВСКИЙ. (которого шмотало от стены к стене, мужественно подмигивает) Ничего, прорвемся…
ПОРФИРИЙ. Ну что-ж, прорывайтесь. Только не на ковры. Так-с. Старуха разрублена ровно напополам, из чего заключаю, что убийца - студент.
ДОСТОЕВСКИЙ. Какой студент?
ПОРФИРИЙ. Заочник, скорее всего. На заочный же вечно всякая шушера идет. И к тому же, медик.
ДОСТОЕВСКИЙ. Почему - медик?
ПОРФИРИЙ. Потому что точно знал, где у старухи середина. Итак, записывайте: убийца - студент-медик, Родион Раскольников.
ДОСТОЕВСКИЙ. (с благоговейным ужасом глядя на Порфирия) Ради всего святого, Порфирий Порфирич, как вы до этого догадались?
ПОРФИРИЙ. (поднимает с пола топор) Да вот же - топор именной (читает) "Родиону Раскольникову за то, что хорошо рубит в медицине."

Открывается дверь, в комнату входит нервный молодой человек. Он по очереди подходит к присутствующим и здоровается за руку.

РОДИОН. Родион… Очень приятно, Родион… Прошу прощения, вы тут топора не находили?
ПОРФИРИЙ. (зловеще) Находили-с… А вы не слышали - тут двух старушек убили?
РОДИОН. Что вы говорите! А кто убил?
ПОРФИРИЙ. Да вы и убили-с! (на этих словах с Достоевским становится совсем дурно и он принимается собирать всю мебель на своем пути)
РОДИОН. Хм… (с иронией) Не сочтете ли вы за труд рассказать мне - как я это сделал?
ПОРФИРИЙ. Охотно-с. (к Достоевскому) Послушайте, любезный, пройдите наконец в уборную! (к Раскольникову) Итак, слушайте.

Идущий далее рассказ Порфирия дословно иллюстрируется видеорядом. Черно-белые, "поцарапанные" кадры, чуть ускоренные. Словом, стилизация под немое кино, сопровождаемая звуками расстроенного "таперского" фортепиано и закодровым голосом Порфирия. Вся прямая речь персонажей - тоже голосом Порфирия.

Однажды в студеную зимнюю пору у студента Родиона Раскольникова кончились деньги. Привычно сунув топор под пальто, Родион отправился в гости к одной богатой, но совершенно не нужной на этом свете, старухе. На всякий случай по дороге Родион состряпал отговорку - мол, он суперстудент, а не тварь, чтобы жить без денег, а старуха как раз тварь, и ее никому не жалко.
- Кто там? - спросила старуха.
- Сто грамм, - ответил Родион и начал рубить дверь топором. Слабое зрение Родиона не позволяло ему рубить только нужную дверь. Вместе с ней он рубил все двери на площадке, часто попадая по стенам.
Тут старуха недоверчиво посторонилась и впустила запыхавшегося Родиона в прихожку.
- Зачем пожаловали, милостивый государь?
- Вот, топор хочу заложить, - сказал Родион и разрубил воздух рядом со старухой.
- Странные у вас заклады. Прошлый раз очки, теперь вот топор…
- А можно очки свои выкупить? - спросил Родион, нанося очередной удар. Теперь он попал по рамочке, в которой на стене висела грамота "Анне Ивановне Нечипоренко за успехи в преподавании литературы".
- Очки выкупить? Отчего же нет? - старуха засеменила к шкапчику, извлекла оттуда замшевый футлярец и протянула Родиону. Тот аккуратно футлярец отомкнул, тотчас нацепил на нос очки, сказал "позвольте" и …

ПОРФИРИЙ. …одним ударом разрубил старуху на две одинаковых части.
РОДИОН. Падает на колени и сотрясается от покаянных рыданий.

Слышен звук смываемой в туалете воды. Появляется Достоевский, утирающий лицо полотенцем.

"Кабинет" Германа. Перед ним стоит Порфирий Порфирич.

ГЕРМАН. Ну поздравляю, прославился, брат, на всю империю!
ПОРФИРИЙ. Виноват-с…
ГЕРМАН. (протягивая книжку "Преступление и Наказание") Журналист-то наш писучим оказался! Такой очерк накатал - в газету не влезло. Блокбастер получился. Так что бесплатная путевка в Швейцарию тебе. Кстати, и этого с собой захватишь… (смотрит на обложку книги) Федора нашего. Его очень в Баден-Бадене ждут: что-то у них там… То ли полотенец влажных недосчитались, то ли наоборот простыни мокрые… Словом, администрация курорта очень хочет его видеть. Ступай, Порфирий Порфирьевич, не смею задерживать.

КОНЕЦ

© Иван Филиппов, Дмитрий Зверьков, Максим Туханин.